В посёлке поползли слухи, что Анка – «королева выпускного балла» выходит замуж. Никто бы на эти слухи ивнимания не обратил, если бы она действительно не была «царицей» того злополучного вечера. Эти слухи дошли и до Басова. - Ты, говорят, замуж собираешься?- спросил он, когда они снова встретились.
- Собираюсь, - ответила Анка.
- И за кого же?
- Не знаю. Мне, ещё, никто не предлагал, - ответила она, смеясь.
- Откуда, тогда, разговоры о свадьбе?
- Понятия не имею. Я то же самое спрашивала у мамы.
- И что же она ответила?
- Это не твоё, говорит, собачье дело. Может оно и не моё, но страдаю я? Илье стало жалко девчонку. Видать мой крест таков, что всегда кого-то приходится откуда-то вытаскивать. - Хочешь, я помогу тебе выпутаться с этой ситуации?
- Каким образом? - спросила Анка.
- Идём в ЗАГС и на законном основании оформим наш брак.
- Ты шутишь?
- Нет. Я вполне серьёзно.
- Мне надо с мамой посоветоваться, - сказала растерянная «королева». - Если ты хочешь с кем-то советоваться, так и проблемы решай с ними, а я своё предложение – снимаю, - предупредил Басов. - Ладно, - согласилась Анка. Я только за паспортом домой сбегаю. По дороге ей встретилась соседка. - Куда, это, Ана, ты так спешишь? - спросила она озабоченно. - За паспортом. Пошла с женихом в ЗАГС, а документы дома забыла. - Не к добру это, - решила соседка, а вслух сказала: это – к счастью, милая. Богатой будешь! - Спасибо, спасибо, дорогая, - ответила Анка не останавливаясь, а сама подумала: какое твоё дело, старая карга!
К вечеру разговоры об Анкиной свадьбе уже приобрели реальную окраску. Вы слышали? Анка-недотёпа, идя в ЗАГС, паспорт дома забыла. Не знает, дура, что в ЗАГС бабы только из-за него и ходят, чтоб официально зарегистрировать переход из категории проститутки в более высокий ранг – замужней женщины. На следующий день Анка показала жениху список лиц, которые, по мнению матери, должны присутствовать на свадьбе. - Здесь всего 180 человек, - сказала она, - но ты – не пугайся, потому что мама всё берёт на себя. Ты, лишь, счета оплатишь! Басов сложил вчетверо полученный «документ» и, не читая, положил в карман. - И ещё мама сказала, что свадьба будет не через месяц, как мы решили, а через неделю, когда у неё будет день рождения. Зарегистрировать же брак, она говорит, можно и позже. Всё будет организовано с соблюдением современных традиций: будут ресторан, оркестр, артисты, шуты и священник. Венчание в церкве – обязательно! - А что ты сама думаешь по этому поводу? - поинтересовался Илья. - Ничего. Пусть мама обо всём думает. - А отец? - Он давно с нами не живёт. Ты не прячь список, ознакомься с ним. Возможно, утебя тоже будут какие-то соображения? Илья с неохотой развернул листок, на котором мелким почерком были проставлены имена лиц, приглашаемых на свадьбу, с указанием адресов и степени «родства». Первое, что он заметил и, что его крайне возмутило, это то, что в данном историческом документе отсутствовало имя жениха. Деталь, в общем-то, незначительная, но Басову, почему-то, не понравилась. Первой в списке была тёща, потом - невеста, а затем пошло: мамины школьные друзья, мамины сотрудники по работе, мамины братья и сёстры, мамины соседи по прежнему месту жительства, потом мамины… Илья, не досмотрев до конца список, спросил у Анки: - А почему из твоих друзей никого нет? - Мама говорит, что они – лишние. - Хорошо, - сказал Басов. Я дома внимательней всё просмотрю, а завтра выскажу своё мнение, как по списку, так и по другим вопросам. Сейчас же давай погуляем по парку. Мне нравится бродить с тобой по заросшим травой аллеям, слушать пение птиц и болтать просто «ни о чём».
Утром следующего дня, когда Илья ещё спал, назойливо зазвонил телефон. - Здравствуй, милый. Это – я. Прости Анку, что лезет в душу спозаранку. Приходи к нам. Мама для тебя сюрприз приготовила! - У меня для неё тоже сюрприз имеется, но ближе к вечеру. Нам надо увидеться.
- Когда и где?
- В 16 часов, у привокзального киоска, где мы первый раз встретились. - А почему там, а не у нас дома?
- Для ведения переговоров я избрал нейтральную территорию, дабы лишить каждую сторону возможности воспользоваться привилегиями, исходящими из собственного гнезда. По тону произнесённой тирады Анка почувствовала тревогу. Встретившись с Ильёй, она сразу спросила, волнуясь: - Какой сюрприз ты приготовил для мамы? - Не только для неё, но и для тебя – тоже! Я возвращаю список гостей, старательно составленный твоей мамой, и заявляю, что не имею к нему никакого отношения. А поскольку это так, то и оплачивать счета за грандшоу, мне не придётся.
- И что ты намерен делать?
- Сесть в поезд и уехать быстрее от ваших «традиций», пока окончательно не запутался в навалившихся на меня хитромудрых сплетениях. - А как же я? - спросила расстроенная невеста. И мама? Она же сама не потянет, задуманный нею день рождения. - В этом, дорогая, и заключается суть моего сюрприза. А что касается тебя – выбирай: остаёшься в этом омуте, или же перебираешься ко мне, порвав со своим прошлым. Поясняю: не ты женишься, а я – беру тебя в жёны. Поэтому и баллом править придётся мне. Анка не ожидала такого поворота. Она молча слушала Басова, и всё ещё надеялась, что он передумает. К перрону подошёл поезд. Садясь в вагон, Илья прокричал: - Мне в Москву надо на пару дней. Оттуда – сразу в воинскую часть. Если ты к этому времени туда не приедешь, значит, дороги наши – разошлись. А если решишься, то всё начнём сначала, но уже не повашим "современным" традициям, а по нашим, старым, армейским правилам. Прощай.
Расставшись с Басовым, Анка, несмотря на то, что была волевой женщиной, пришла в уныние. Всё ведь шло, как и было задумано, и вдруг – провал! Не хотят женихи валяться у ног моих. Может самой надо измениться? Два дня и две ночи незадачливая невеста пыталась найти объяснение постигшему фиаско, а на третьи сутки решила, что без хорошего прораба – ей не перестроиться. Илья, конечно, не худший из них, хотя и не служит уже за границей. Он – не учитель какой-нибудь. Николь, за то, что ворочает штангу, только грамоты получает, а Илье за звездочки на погонах – деньги дают, которые в кошельке разместить можно. Думая так, она даже не заметила, что уже собрала дорожные вещи. Не желая встречаться с матерью, она тайно отправилась на вокзал, оставив для неё непонятную записку:
Не ругай меня, мама, за самочинство. Я уехала на «стройку».
Выполнив дела Московские, и взяв билет на Саратовский поезд, Илья с облегчением вздохнул. Наконец-то всё возвратилось на круги своя: нет семьи, нет невесты, и «тёщины» сюрпризы – позади. Поезд со стуком колёс быстро мчал его по дороге, туда, где работа, товарищи и родная часть. Хорошо, что возвращаюсь домой, без хомута на шее, - подумал Басов, выходя из вагона на своей станции. На небольшой привокзальной площади стоял киоск, такой же, как и в Чертомелях. И товар в нём был идентичный: газеты да мороженое. Вечерело. Желая приобрести свежую газету, Илья направился к киоску, где уже была небольшая очередь. Подойдя ближе, спросил у девушки, стоявшей к нему спиной: - Вы последняя? Та вздрогнула, резко развернулась и повесилась ему на шею.
- Была последней, теперь буду – первой, - ответила Анка. - Ты когда приехала? - Сегодня утром. Очень боялась опоздать. - И весь день торчишь на вокзале? - Не торчу, а жду тебя. Я, ведь, знала, что ты этим поездом приедешь. - Откуда ты могла знать? - спросил Илья. - Здесь много военных, не то, что в Чертомелях. У одного из них я и спросила: - Вы, случайно, не знаете Илью Басова? -И что же он ответил? - Он сказал, что,случайно, знает. Потому что, случайно, живёт с тобой в одной гостинице и, что ты, случайно, прислал сегодня телеграмму о своём прибытии. - Это Пашка – мой друг, - улыбнулся Илья. Идём туда быстрее. Ребята, наверное, заждались и уже стол накрыли: таков у нас обычай встречать товарищей из отпуска! Поднявшись на второй этаж офицерского общежития, Басов привычным движением руки открыл дверь своей комнаты, и поразился увиденным. Вместо бидона с пивом, в центре стола стояла ваза с цветами, а по краям, вместо традиционных стаканов и кружек, были аккуратно расставлены, хотя и недорогие, но настоящие фужеры и рюмки. - Мне кажется, что ребята перестаралась, - заметил Илья. Учуяли, что бабой запахло, и решили блеснуть. Я тебе, Ана, честно сознаюсь, что в этой комнате отродясь цветов не было. - А женщин? - спросила Анка. - Об этом лучше у них спроси, - ответил Басов, выставляя на стол последнюю бутылку водки. В дверь постучали. - Открыто! - крикнул Илья, пряча невесту за ширмой. В комнату с шумом ввалилась гурьба молодых офицеров, каждый из которых старался перещеголять другого в красноречии. - Мужики, для кого мы старались? - разочарованно спросил самый молодой из них. Разве Илья из ведра не смог бы пиво пить?
- Ну, ты как, добровольно «Её» покажешь, или нам силу применить? - обратился к Басову офицер постарше, нарочито принявший строгий вид. - Хозяин, соглашайся на упрощённый вариант: дешевле будет! - вмешался в разговор парень, с которым Анка уже встречалась у вокзала. - Вы, друзья, прижали меня к стенке, и мне ничего не остаётся, как выполнить ваше требование, - сказал Илья, уходя за ширму. Через минуту, держа за руку, он вывел оттуда смущённую девушку и совсем просто сказал: - Анна Басова. Имею честь представить. - У-у-х! - в один голос воскликнули парни, и одновременно, как по команде, прикрыли ладошками глаза, дабы не «ослепнуть» от яркой красоты. Анке этот жест понравился и избавил от смущения. А потом были тосты, и пили водку. Пили водку и вино. Пили вино и пиво – тоже. Сначала пили с тостами, а потом просто так. А когда всё выпили, и закусить уже нечем было, то произносили только тосты. Один – глупее другого! И непосвящённому человеку трудно было понять, где говорящий глаголет истину, где шутит, а где, просто, врёт.
-Анка, а ты наши обычаи знаешь? - спросил у невесты Пашка, совсем пьяный. Тебе Илья говорил о них? - Говорил что-то, - ответила девушка. - Значит, знаешь, что до регистрации брака, ты не имеешь права с женихом заниматься сексом. Анка, видя, что парень изрядно захмелел, ничего не ответила. Пашка налил себе ещё бокал вина, выпил его, как воду и, с видом знатока армейских обычаев, продолжил, дымя папиросой: -Вместо этого, ты, по нашим правилам, обязана переспать по одному разу с каждым из нас. У невесты округлились глаза. - Да, пошли вы все.., - выразилась она ярким словом, выскочила на улицу и побежала в сторону вокзала. Илья поспешил за ней. Догнав плачущую девчонку, он еле-еле уговорил её возвратиться обратно в гостиницу. Войдя в номер, Анка неповерила очам своим. В комнате был идеальный порядок: отсутствовали бокалы, рюмки, не было пустых бутылок и прочего мусора, а на столе, который перекочевал ближе к окну, стояла лишь ваза с цветами и лежало несколько безымянных конвертов. Их оказалось столько, сколько было гостей на вечеринке – четыре. - Что это за письма? - спросила Анка. - Если интересуют – посмотри, - ответил Илья. Возможно, ты уже кому-то приглянулась, и тебе начали любовные откровения подбрасывать. Анка вскрыла конверты. - Здесь не откровения, а деньги, - сказала она, осмотрев письма.
- Это уже лучше, - заметил Илья. И сколько же их? - 38 рублей.
- Маловато. Но изменить положение ещё можно.
- О чём ты?
- О том, дорогая, что ты не добрала до нормы 12 баллов. Чем-то ты не угодила моим друзьям! То, что ты видишь – совсем не деньги, а очки, выставленные за твою добродетель Советом друзей.
- А сколько я должна была набрать?
- Максимальное количество баллов – 60. Но такого в нашей практике ещё небыло. Если девушка получает 50 и более, она уже имеет право претендовать на звание «Мисс – офицерша». - А если не достигнет этого минимума? - спросила Анка, начиная волноваться. Что тогда будет? - В таком случае она должна, просто, уехать отсюда. - Почему ты не рассказал об этом ещё в Чертомелях? Я бы, может, не рисковала быть выброшенной за борт. - Кто сказал, что ты уже выброшена?Если бы ты набрала только 37 баллов, то вопрос стоял бы именно так. А пока ситуацию можно исправить. Я, ведь, тоже имею право участвовать в голосовании с лимитом оценок в 12 баллов, - пояснил Илья, ложа недостающую сумму «очков» на стол. Анка порылась в своём кошельке, вынула оттуда последнюю десятку и, глядя на Илью подкупающим взглядом, тоже положила её на стол.
- А это зачем? - спросил жених.
- Для гарантии. Чтоб достичь максимума, - ответила Анка. Ты же сам сказал, что у вас раньше такого случая не было? Получается, что я – первая, - пояснила она, сделав опять для рифмы ударение на «я» в слове «первая». - Пусть будет по-твоему, - согласился Илья. А теперь собери все деньги в один конверт, сходи в холл, где висят почтовые ящики, и брось их в любой из них. Анка так и сделала. Едва она возвратилась в номер, как постучали в дверь. Она выглянула с комнаты, но в длинном гостином коридоре уже никого не было. На полу, у двери, лежала свёрнутая в трубочку записка:
Анка, спасибо за червонец.
Мы его обязательно пропьём.
А ты – молоток!
- Откуда они знают, что я вложила деньги? - спросила озабоченная невеста. - Эти «волки» всё видят и знают, - ответил Илья, - потому что они – хорошие ребята. А сейчас – немного сна. Утром – в ЗАГС. Надеюсь, в этот раз у нас всё получится…
После регистрации брака, которая была проведена необычно – без свидетелей и любопытствующей толпы, Анка спросила: - А свадьба у нас будет? - У нас, как в Греции: всё есть и будет! - ответил Басов. Называется только иначе, и проводится по-другому. Вместо ваших смотрин, где все норовят невесту грязью измазать, здесь, на вечеринке, тебя лишь подвергли невинной проверке, без шума, суеты и унижения. - Значит, это были мои смотрины? - Получается так. Ты, уж, прости. - А почему тогда на них не было женщин? - Если бы там была баба, ты бы уже сидела в поезде и ехала к своей матушке. - Почему так? - Ни одна женщина не признает превосходство другой, и будет копаться в чём угодно, лишь бы опорочить невесту. Только мужчины могут беспристрастно судить о женщине, только они знают, чего она стоит, - сказал Илья. - Значит, смотрины невесты – «вечеринка». А как же тогда, по-вашему, называется свадьба? - «Вечорка», - ответил Илья. В отличие от вечеринки, где были одни холостяки, на вечорку приглашаются только семейные пары, с которыми невесте придётся общаться в первую очередь. Их, обычно, бывает немного, но достаточно, чтоб новоиспечённую «мисс-офицершу» сделать популярной в гарнизоне, или же жизнь её – превратить в ад. Всё зависет от того, как невесту воспримут приглашённые дамы.
- И когда это будет? - спросила Анка.
- Сегодня, - ответил Илья. Мы уже идём туда.
- А у меня даже платья нет! - растерялась невеста.
- Ты – хороша собой. А это – самая лучшая одежда. К тому же, наши гарнизонные бабы не любят, если кто-то одет лучше их. Дай им возможность покрасоваться своим тряпьём. У тебя – всё впереди! - И спереди, - согласилась Анка, тряхнув грудью.
Дорога «туда» была недлинной. Через четверть часа, пешком, они легко добрались до городка, где жили семьи военнослужащих. Военный городок представлял собой небольшой массив из щитовых бараков и финских домиков, построенных на скорую руку, ещё в первые, послевоенные годы, когда даже думать о комфорте – было аморально. Однако, получить квартиру даже в этих, лишённых элементарных удобств трущобах, считалось счастьем, потому что и дешевле было, чем в частном секторе, и до работы – близко. Стоило лишь перейти шоссе Вольск - Саратов, и ты уже – в воинской части!
Найти нужный барак, для Басова, прослужившего здесь восемь лет, не составляло труда. Легко ориентируясь, между похожими одно на другое строениями, он подвёл Анку к одному из подъездов и, задумавшись, грустно сказал: - Это, дорогая, не то, к чему ты стремилась, но уверен, что это то – к чему пришла…
Дверь квартиры, куда они прибыли, была незапертой. Илья открыл её и, пропустив Анку вперёд, переступил порог очередного этапа своей жизни. В квартире, состоящей из одной комнаты, уже был накрыт длинный солдатский стол, возле которого, в ожидании банкета, томились семейные пары. С появлением молодожёнов, они хором закричали: - По-здра-вля-ем! А кто-то из мужиков, даже, выкрикнул: - Горько! Все засмеялись и стали усаживаться за стол. А дальше всё было, как и на «вечеринке»: произносили тосты, и пили водку. Пили водку и вино. Пили вино и пиво – тоже.Тосты, правда, в этот раз произносили исключительно женщины. Женатые же мужчины, успевшие понять, что от тостов и лозунгов лучше жизнь не становится, просто принимали спиртное и обсуждали более серьёзные вопросы: на какую блесну лучше ловится щука, разрешат ли в этомгоду охоту на волков и, перебивая друг друга, говорили о работе. Анка в этот вечер узнала, что у самолёта, оказывается, кроме фюзеляжа есть ещё и «плоскости», по которым даже ходят. Имеется ещё какая-то трубка Пито, на которую, как презерватив, всегда надо надевать чехол, независимо от погоды и времени года. Странным ей показалось и то, что в рычагах управления двигателями бывает «вилка», которая не нравится лётчикам, а устранить её может только Илья. Но больше всего Анку увлёк рассказ о, так называемом, «шимми». К нему она проявила особый интерес. - Не могли бы вы на примере показать особенность этого явления? - попросила она, на свою голову, гостя напротив. Тот, отхлебнув вина из стакана своей жены, поднялся со стула и, жестикулируя руками, сказал: - Показать – не могу, а доходчиво объяснить – пожалуйста. Представь, сударыня, что ты с мужем занимаешься сексом. Представила? Молодец. По глазам вижу, что представила! Так вот: ты его нечаянно чуть-чуть подбросила. Упав на твой упругий живот, он снова взмыл, но уже выше. С каждым очередным падением, он, взмывая, будет набирать всё большую и большую высоту. Но если мужика ещё можно за что-то придержать, чтоб не улетел к другим бабам, то самолет уже ничем не удержишь. Он будет взмывать до тех пор, пока не развалится. - Страшно то как! -изумилась Анка. - Что страшно? - не понял собеседник: летать или сексом заниматься? - Всё, - ответила молодая «мисс офицерша». - Первое зло, дорогая, тебе не грозит, а со вторым – ты, как-нибудь, справишься. Разогретая вином и волнующими рассказами об авиации, Анка пересела к женщинам, давно ожидавшим её поклонения.
- Как я рада, как я рада. Посоветуйте, что надо! - прикинулась простушкой недавняя «королева выпускного балла». Раскрасневшиеся дамы только и ждали этого, потому что поучать других – их профессия! Пока мужчины курили в общественном коридоре, женщины изовсех сил обрабатывали, как им казалось, несмышлёную «агнцу». Каждая из них, при этом, считала, что только то, что онаговорит – истина, а что другие – заблуждение. Поэтому, начав дружно натаскивать невесту, они незаметно перешли на взаимные упрёки и нравоучения. Такая уж у них психология! Лишь Манка не принимала участия в дебатах, а молча сидела на стареньком кресле и рассматривала какой-то журнал, оставленный прежними жильцами. Когда все наговорились, и каждая высказалась, как «любит» других, она спросила у Анки: - А что ты умеешь делать? - Умею танцевать, плавать, играть в волейбол и карты, - ответила молодуха. - Это уже много, - заключила Манка так, что нельзя было понять, то ли она ввосторге от способностей невесты, то ли – смеётся над ней. Возвратились мужчины. Поскольку выпить уже нечего было, они, на прощание, спели «Шумел камыш» и, не засиживаясь дольше, развели своих неугомонных жён по квартирам.
- Это была свадьба? - спросила Анка, когда разошлись гости. - Вечорка, - ответил Илья. - А в чём разница? - Свадьбу молодые устраивают на свои средства, а «вечорку», как подарок, для нас организовали мои товарищи, за свои деньги. Так у нас принято.
- А мне здесь больше нравится, чем в гостинице, - призналась Анка. Здесь, как-то, уютней, и эта квартирка напоминает ту, в которой мы жили с мамой. Жаль только, что нет воды. - Ты, Ана,собери пока посуду, а вода сейчас будет,- сказал Илья и вышёл из комнаты. Вскоре он возвратился с двумя большими вёдрами воды. - Если тебя устроит, обязуюсь быть твоим водопроводчиком! - Водоносильщиком, - поправила его Анка, улыбаясь. А чья это квартира? - спросила она, моя посуду. - Теперь – наша. А раньше здесь жил Никита Боянов, мой давний друг. Мы с ним ещё в Германии служили. Он уволился в запас.
С этой «вечорки» и началась семейная жизнь Басовых. Нельзя сказать, что она была гладкой, но поначалу слыла вполне приемлемой. В военном городке семьи военнослужащих жили, как цыгане – одним табором. Вместе отмечали праздники, убирали мусор между бараками, сообща и мужественно отвоёвывали каждый квадратный метр жилой площади у тараканов и клопов. А если кто имел несчастье заболеть – выхаживали всей общиной. Анке, первое время, нравился такой образ жизни. Она участвовала во всех общественных мероприятиях, активно посещала женские собрания и, даже, записалась в кружок художественной армейской самодеятельности. За полгода становления, Анке удалось создать себе имидж порядочной женщины. Её даже планировали ввести в состав Женсовета, общественную организацию, способствующую укреплению моральных и политических устоев замужних женщин. Хотели ввести, но не успели, потому что она, вдруг, взбесилась. Мысль, что «все должны лежать у ног её», стала снова её преследовать. У Анки возобновились признаки вульгаризма. Она стала проводить много времени в обществе подруг, мягко говоря, с не очень высокими моральными качествами, от чего жизнь в семье Басовых – превратилась в кошмар.
- Я хочу организовать в гарнизоне общество феминисток, - сказала как-то Анка мужу. Как ты на это смотришь? - Положительно, - ответил Илья. Так вас проще будет уничтожить! Выделим одного солдата с автоматом, и он одним махом покончит с вашей стаей. - Какой же ты, всё-таки, жестокий. - Зло, дорогая, порождает жестокость, а доброта – милосердие. Ты, лучше, Библию читай, а не к шлюхам шастай, - посоветовал Илья с раздражением.
- Они – не шлюхи. Просто им мужья не нравятся.
- А тебе?
- Я ничего не говорила.
- А что Манке вчера наплела? У тебя, что, крыша поехала?
- Ничего я не плела. Просто, она сказала, что нам бы неплохо завести ребёночка, а я ей тоже, просто, ответила, что это невозможно, поскольку ты – не способен. Вот и всё. Что ж тут такого? -Лучше б ты ей сказала, что ты – дура, и в этом ничего не было б крамольного! -А разве я не права? Конечно, ты ничего не умеешь делать, - огрызнулась Анка.Телевизор уже больше месяца не работает, а тебе – хоть бы хны. У других баб мужики, как мужики: и холодильник починят, и стиральную машину наладят. Вот, хоть бы, Костя Ковальков. Он Галке Сандаловой не только телевизор сделал, но и ребёночка, да такого, что баба еле-еле разродилась. Видать, было чем «засандалить», не то, что у "некоторых"!
Вскоре, с лёгкой подачи Анки, молва о бесплодии мужа облетела весь гарнизон. «Вы слышали, вы слышали: красавец Басов – всего лишь самец-пустушка!».
После этой размолвки, семейная жизнь для Ильи потеряла смысл. Хотел, было, сразу развестись с женой, но сжалился, и решил не торопиться, надеясь, что баба ещё молодая – образумится. А зря надеялся! Он, просто, не знал, что добрыми и умными люди не становятся, а рождаются. Анка же родилась – феминисткой.
К одним беда совсем не приходит, к другим же, как к Петру Светову, она явится случайно, а к Илье Басову, ворвавшись однажды, уже не покидала его много лет. Пролетели семь вёсен и зим, как встретились Анка и Манка. За это время у Световых выросла дочь и стала студенткой, а Пётр и Илья - стали «старшими лейтенантами». Манка, по конкурсу, получила работу в средней школе. Одна лишь Анка днями болталась без дела по гарнизону, демонстрируя перед солдатами мини юбки, да макси сиськи, вызывая тем самым откровенное восхищение парней, от чего у тех отскакивали пуговицы в ширинках (видать, плохо пришиты были!). Несмотря на то, что Анка и Манка были разными, они продолжали общаться, потому что жили рядом, а мужья были – друзьями. Семья Световых была добропорядочной в военном городке, отчего к ней многие тянулись. Но если Манка всех встречала с простёртыми руками, то ближайших своих соседей остерегалась, потому что Анка была непредсказуемой. Когда Пётр приглашал их на чашку чая, или же просто, сидя у телевизора, посудачить о насущных делах, её бросало в дрожь. Манке не нравилось, что соседка осуждает её за «не умение» жить, броско одеваться и за покорность мужу своему. Её, учительницу, возмущал жаргон, который она приносила в их дом. А однажды, когда они играли в домино, Анка засунула руку в карман Петра и так вцепилась в то, без чего не бывают дети, что несчастный мужик даже взвизгнул от боли. - Анка, дрянь, ты чего шаришь в штанах моего мужа? - возмутилась Мана. - Шаблышки ищу. Ха-ха-ха! - Яйца ты у него ищешь, а не шаблышки, тварь поганая! - в сердцах выпалила Манка. Илья, испытывая неловкость, молча взял жену за ворот и, открыв ногою дверь, вытолкнул в коридор. - Завтра чтоб и духа твоего в гарнизоне не было!- сказал он, уходя в гостиницу. Анка не расстроилась. Ничего, - рассудила она,- переспит у ребят, успокоится, а утром вернётся, как было всегда. В то время, когда Илья лежал на раскладушке в комнате своих друзей и думал, как поступить с Анкой, в семье Световых наблюдалась немая сцена. Манка молча разобрала постель, и первая легла спать, отвернувшись к стене. Вслед за нею лёг и Пётр, тоже молча. - Я же не хотел, - сказал он виновато, нарушив молчание. - Спи, - ответила жена. Завтра полёты, и тебе – рано вставать.
Илья утром не вернулся. Возвратился, лишь, на следующий день, когда оформил документы на очередной отпуск. В этот раз ему даже путёвку дали, в лучший санаторий Крыма – Судак, что его удивило. Придя домой, где были пустота и холод, он стал готовиться к отъезду. Анка, как всегда, в это время обходила своих непутёвых подруг и жаловалась на соседку. - Что я такое сделала? Ну, залезла к чужому мужику в карман, схватила там что-то. Стоило ли из-за этого шум поднимать? Могла бы и она проверить содержимое штанов моего мужа. Могла бы, даже, переспать с ним, если на то пошло, но не устраивать же скандал из-за пустяка! Подружки с нею соглашались. Они были - «хорошие» подружки!
То, что жена убегала из дому, раньше Илью раздражало и тревожило. Но после того, как было принято решение о разрыве семейных отношений, её отсутствие неожиданно принесло облегчение. Собрав дорожные вещи, Басов, чтоб как-то убить оставшееся время, решил покопаться в сломанном телевизоре. Заменив один конденсатор в блоке строчной развёртки, он включил аппарат для проверки. На экране появилась картинка, которая сначала привлекла его внимание, а потом приковала.
- Я хочу сказать, товарищи, что нашу передачу уже смотрят и за границей, - сообщил ведущий программы. Аудитория расширяется. Сейчас я представлю гостью из Германии, которая приехала к нам со своей проблемой. Но пусть она сама всё расскажет. Анна, подойдите ближе, пожалуйста. Какое ваше полное имя? - Анна-Мария. Анна-Мария Баса. Илья замер у экрана. Удивительно знакомое лицо! Недостаёт только маленького шрама у левого височка. - Не знаю, с чего начать. Извините, что волнуюсь. Но… я ищу своего отца, которого никогда не видела, и знаю только, по рассказам Muter, простите – мамы. Анна неплохо говорила по-русски. - Это случилось давно, когда мама была такой, как я, ну – немного старше. Она училась тогда в колледже, а, в свободное от учёбы время, занималась водным спортом. Однажды, готовясь к соревнованию, она взяла лодку и вышла в озеро, чтоб самостоятельно отработать какой-то элемент гребли. Погода испортилась неожиданно, когда мама была уже далеко от берега. Налетел вихрь, и лодку сначала завертело, а потом с бешеной скоростью погнало к берегу, где она врезалась в причал и разбилась. Мама, ударившись во что-то, потеряла сознание и стала тонуть. Вблизи никого не было. На дальнем пляже, в это время, проводил тренировки по плаванию один русский офицер. Увидев, как закрутило лодку, он прибежал к тому месту, и, по бульбочкам на воде, нашёл маму. Вытащив её из воды, попытался поставить на ноги, но, поняв, что она не может стоять, взял на руки и понёс к городу. По дороге их подобрала попутная машина и доставила в больницу. Состояние мамы было тяжёлым, и она часто теряла сознание.
- А где это было?
- В городе Пархим, недалеко от Шверина.
- И что было потом?
- Этот офицер часто приходил в больницу с цветами. Когда маму выписали, их встречи стали постоянными. Спортом она больше не занималась, но учёбу в колледже не прекратила. Отца же, через два месяца, в… Продолжение »