Любовь – ранима

        Митька был скромным парнем. Хотя ребята и подсмеивались над ним, учителя его любили, потому что с ним не было хлопот. Он и подружку избрал такую же, под стать себе: тихую, застенчивую. «Хорошая пара!», - говорили о них. После школы Эмма поступила в институт, а Митька, не преодолев  конкурс, пошёл работать на завод. Вначале он переживал неудачу, завидуя Эмме, но потом смерился, и всецело отдался производству. Отдача оказалась взаимной: Митьку, как хорошего труженика, уважали, часто премировали и хорошо оплачивали. Заработанных денег хватало не только ему, но и невесте, которая хоть и смогла поступить в институт, до стипендии не дотянула. «Откуда у тебя деньги?» - спрашивали у неё подруги. Стипендию не получаешь, а живёшь на широкую ногу.  «Чувак один помогает. Думает, дурачок, что я – его невеста!»  Она и другие нелестные эпитеты отправляла в его адрес, но он об этом не ведал, любил её и терпеливо ждал того дня, когда можно будит воссоединиться. Наверное,  правы те, которые говорят, что ВУЗы ума не прибавляют, а дают лишь знания: ум же – категория божественная,  и  приходит к человеку совсем по другим каналам.

         Студенческая жизнь изменила Эмму. Она стала вести себя развязно, а от былой скромности не осталось и следа. Однако, после окончания института, они, всё же, поженились.

         Прошли не более трёх месяцев после свадьбы, как Эмма заскучала. Она с ностальгией вспоминала время, когда была свободной от семейных уз и вытворяла, что хотела (на Митькины деньги!).

         - Давай, Митёк, сходим на дискотеку, - предложила она мужу.

         - А что я там забыл? - удивился Митька.

       - Культурно отдохнёшь, пива выпьешь, а я – потанцую.

         - Культурно отдыхают в театре, а не в ночном клубе, - возразил Митя. Между ними началась перебранка.

         - Не любишь ты меня! - выпалила Эмка и, разозлившись, ушла в другую комнату. Митька надел выходной костюм, причесался, освежился её духами и, подавив в себе гордость, предстал перед разбушевавшейся бабой.

         - Я готов! - сказал он так, как будто согласился отдать свою голову на отсечение.

         Митьке не приходилось раньше бывать в ночных клубах, и то, с чем он столкнулся, привело его в ужас: грохот музыки, вонь табачного дыма и алкоголя, перемешанного с запахом пота – хлынули на него, как дурман. Эмка же чувствовала себя в этой обстановке, как рыба в воде! Разместились поближе к танцевальной площадке.

         - Ты попляши, а я подышу свежим воздухом, пока не потерял сознания от этого смрада, - сказал Митька и вышёл на улицу.

         - Ты чего не танцуешь? - спросил он у жены, после того, как возвратился в зал.

         - Меня ещё никто не пригласил, - соврала она.

         Объявили белый танец. Эмка, как с цепи сорвалась! Подбежала к одному парню, в два раза выше неё ростом, и вцепилась в него раньше, чем начала играть музыка. Митька, вначале, не обратил на это внимания, но когда присмотрелся – расстроился. Эмка не танцевала, а самым бесстыжим образом тёрлась об партнёра, прижавшись к нему так близко, что можно было чувствовать все складки его тела. После того, как закончился танец, и Эмка возвратилась на место, Митька с тревогой заметил на её лице испарину, хотя в помещении было прохладно. Такое с ней случалось лишь после бурного секса.

         - Ну, как потанцевала? - спросил он, прикинувшись дурачком.

         - Х-хорошо, дорогой, - ответила она дрожащим голосом. Опять загремела музыка. В этот раз уже «горилла» подошёл к Эмке и, не обращая внимания на мужа, уволок её на танцплощадку. Не трудно было догадаться, что эти действия, уже заранее были оговорены! Сейчас уже не Эмка, а «горилла» всеми фибрами своего тела прижимался к женщине, готовый в неё вонзиться, как только она распахнёт свою плоть.

       - Милый, мы теперь всегда будем ходить на танцы? - спросила Эмка, когда возвратились домой.

         - Мы – не будем. Будешь ходить одна.

         - Правда?

         - Правда.

         - Дай, я тебя поцелую.

         - Не стоит. Я хочу…  спать.

         Очередная неделя прошла в обычном режиме: Митяня – работал, а Эмка – дурью маялась. Пришла суббота.

         - Ты не забыл, дорогой, что мне обещал? - спросила жена.

         - Что, я тебе обещал?

         - Отпустить меня на танцы.

         - Иди, танцуй, - ответил муж, представив жену в объятиях «гориллы».

         - Ты – прелесть, ты – самый  лучший муж, - запрыгала от счастья Эмка. Она ещё что-то лепетала, но Митька не слушал и не отвечал  на реплики. «Никогда не вступай в дебаты с дураками и проститутками» - учил его старый мастер,  работавший с ним на заводе. «Их – не переспорить! Если ты убеждён в чём-то, лучше действуй, а не доказывай». И Митяня стал действовать. Пока Эмка тёрлась о «гориллу», доводя себя до оргазма, Митька менял замок входной двери своей квартиры. Поскольку он замки изготавливал сам, для него, эта операция, не представляла труда. Часы пробили полночь, но жены, всё ещё, не было. И только перед утром, Митька услышал скрежет в замочной скважине. Сердце у него сжалось, но он не подошёл к двери. С расстроенными чувствами заправил постель, оделся и, не позавтракав, отправился на работу. Открыв дверь, он увидел на площадке скорчившуюся жену.

         - Милый, я с «полуночи» здесь прозябаю: никак не могу замок открыть! И звонок, почему-то, не работает.  «Никогда не вступай в дебаты с дураками и проститутками», - опять вспомнились слова старого мастера. «Действуй!».  - Вы куда, гражданочка? - спросил Митяня, поняв намерения жены проникнуть в квартиру.  - Домой.

 - Это не ваш дом, сударыня. Вы ошиблись адресом.  - А что же это?  - Это – моя крепость. - А где же, тогда, мой дом?  - Ваш дом – «Дрочиловка», - ответил Митька, захлопнул дверь и отправился на работу.

         Любовь – ранима. Она хрупкая и, потому – не вечная. Митя с Эмкой, после этого, встречался лишь один раз: в зале Народного Суда, где проходил их бракоразводный процесс.