Праздник

      В лётном училище готовились к профессиональному празднику –  Дню Авиации. Подготовкой были заняты все: от рядового солдата, до начальника училища – генерала Потапова. Солдаты усердно очищали территорию гарнизона от мусора, красили скамейки, заборчики и разную другую дребедень, которой, в воинской части, было навалом. Потапов, отдавший авиации почти четверть века, очень любил этот праздник, и потому лично принимал участие в его подготовке: каждый день собирал руководящий состав полка, и надрючивал,  сначала всех вместе, а потом – каждого в отдельности, требуя отчёт за проделанную работу и планы на будущее. Если с планами всё было хорошо (их могли составить, не думая, на день, год, пятилетку, хоть  на сто лет!), то с выполнением – дело обстояло хуже. Не всегда удавалось сделать то, что хотелось, а тёмных пятен и дыр,  в гарнизоне,  было полно. Особое беспокойство и раздражение начальству приносил гарнизонный туалет. Беспокойство усиливалось ещё тем, что находился он, перед самым штабом, за площадкой, на которой по торжественным дням выстраивался полк для читки приказа Министра Обороны. Накануне праздника, туалет хорошо вымыли, заменили подгнившие доски, побелили стены, потолок. Покрасили, что можно было, но не смогли избавиться от червей, кишащих в отхожей яме. Просто, бедствие! Привлекали для решения этой проблемы гарнизонного врача, начхима, но – безуспешно. Они оказались бессильными  в борьбе с этой тварью: черви продолжали размножаться, расползаясь  по белым стенам. Обстановка серьёзная, - сделал вывод генерал, почти – боевая, и приказал по тревоге собрать в клубе весь офицерский состав.

         - Для чего нас собрали? - спросил лейтенант Шувалов у соседа, сидевшего рядом.

         - Наверное,  перед праздником подарки раздавать будут…

         - Какие?

         - Разные, как всегда: кому – чо, кому – ничо, и нам – хрен через плечо!

         Я собрал вас, товарищи офицеры, для того, чтобы совместно решить одну, очень важную, задачу. Нас одолевают черви! - сказал генерал, выйдя на середину сцены, чтоб лучше было его видно.  Что он сказал? - не понял Шувалов. Черви какие-то. Такое впечатление, что генерал уже успел отметить  День Авиации.  - Объясни, майор, ситуацию, - продолжил он, глядя на заместителя по тылу. Доложи уважаемому собранию, в каком состоянии сейчас находится гарнизонное туалетное хозяйство. Майор Гунько вышёл к трибуне, солидно встряхнул головой, которую уже успели покинуть волосы и, размахивая листком бумаги, с тезисами доклада, начал:

         Туалет – это место и средство очищения организма. Без него не может обойтись человек, независимо от образования, вероисповедания, пола, политической принадлежности и, даже, воинского звания, - сказал он, взглянув на генерала. Туалет должен…  Дальше пошёл экскурс в историю. Поскольку Гунько военное училище тыла закончил с отличием, а туалетами занимался уже не один год, речь его была пламенной и убедительной. Он долго рассказывал о видах туалетов, их преимуществах и недостатках, доказывая, с помощью красочных плакатов, что  унитазами и писсуарами пользоваться удобней, чем клозетами. В заключение, он привёл справку с нормативных документов, из которой тупая публика, наконец-то, узнала, какая должна быть пропускная способность туалетов, сколько в гарнизоне должно быть отхожих мест, и на сколько человек должно быть рассчитано одно очко. При этом, он добавил, понизив голос, что сведения эти секретные, и разглашению – не подлежат.

         Генерал, из вежливости, майора не перебивал, надеясь услышать ответ на главный вопрос, ради которого собрал всех офицеров. Не получив разъяснения, он спросил:

         - Гунько, когда червей уничтожишь? Майор замялся, не зная, что ответить.  - Спросите, лучше, у доктора, товарищ генерал.

         - Что ты, медицина, думаешь по этому поводу?

         - Мои препараты на туалетных червей не действуют, - ответил доктор. Медицина против них –  бессильна.  Возможно, у химиков есть какие-то средства. - Нет у нас такого средства, - огрызнулся начальник химической службы полка. Давно известно, что клопы и черви перестали реагировать даже на ДУСТ.  - Разогнать вас надо всех, к чёртовой матери, - выругался генерал. Ни на что не способны! Может из вас, кто-нибудь, знает, как избавиться от этой гадости? - спросил генерал, обратившись к офицерам. В зале – тишина.  - У вас, что, никаких мнений нет?  - Мнений у нас, товарищ генерал, много. Выслуги – маловато, -  выкрикнул кто-то с зала. Лишь один Шувалов поднял руку. 

         - Говори, лейтенант, что там у тебя.

         - Я, товарищ генерал, хотел спросить у товарища майора, если вы разрешите:  что он нашёл секретного в  гав.., простите, в туалетах. 

         - Майор, объясни салаге!

           - Ты, лейтенант, в школе учился?

         - Учился.

         - Что у тебя было по математике?

         - Тройка.

         - Этого достаточно, чтоб занять какой-нибудь важный пост в Генеральном штабе. Таблицу умножения знаешь?

         - Если она не изменилась, то знаю.

         - А теперь прикинь: зная пропускную способность туалета, умножив её на их количество, ты самым простым способом узнаёшь численность войск противника,  что, несомненно, является секретом.

         - У меня ещё один вопрос к товарищу майору, - снова поднял руку Шувалов. Вы, вот, сказали, что писсуарами пользоваться удобней, чем очком. А каково бабам? Как она сможет к нему подставиться? - Ты, лейтенант, не о том говоришь. Лучше скажи, как червей уничтожить, - прервал его генерал.  - Могу и это сказать. Есть два простых способа. Первый, самый простой: дождаться зимы, и они – сами все издохнут! Второй, испытанный на практике: залить этих тварей керосином. Этот метод хорош ещё тем, что устраняет фекальный запах.  Им, ещё, дед мой пользовался.

         - Майор, ты слышал? Сам не мог до этого додуматься?  Сколько лет Шувалов в лейтенантах ходит?  - Два года. Год – осталось до окончания срока. - Немедленно напиши представление на присвоение ему вне очереди воинского звания «старший лейтенант», за проявленную смекалку и преданность Родине. А штабной туалет – сегодня же залить керосином. Горючего – не жалеть!  - Есть, товарищ генерал. Будет исполнено.

На следующий день – был праздник. Офицеры на построение   пришли   в белых рубашках, в парадных костюмах, обвешанные орденами и медалями. Некоторые из них, особенно молодые – с жёнами и детьми. Играла музыка. Пока начальник штаба разбирался с поздравительными телеграммами, генерал, в туалете, освобождал от содержимого свой мочевой пузырь. У двери, как всегда, стоял адъютант и никого больше туда не пропускал. Видеть, как испражняется высокое начальство, считалось дурным тоном. Было жарко. Августовское солнце жгло, как доменная печь. Ровно в 10.00 была подана команда «Строиться!». Солдаты и офицеры заняли свои места и приготовились к выполнению основной команды: «Смирно! Равнение – налево». Слева, со стороны туалета, должен был появиться Командир и принять рапорт Начальника штаба. В это самое время, генерал застёгивал ширинку и докуривал свою сигарету. Хотел он бросить её на пол и растереть ногой, но, вспомнив, что он генерал, а не дурак какой-нибудь, затянулся ещё раз и швырнул горящий окурок в очко сортира. Это было сделано в тот момент, когда Начальник штаба отдал команду: «Полк, смирно!». Взрыв произошёл одновременно. Спустя секунды, с туалета высунулся генерал: в саже и фекалиях. Чего больше – не разобрать! Синие лампасы – стали жёлто-зелёными, а лицо – чёрно-коричневым. По внешнему виду, нельзя было определить, к какому роду войск и армии он относится. Подойдя к строю, генерал, вместо традиционного «Здравствуйте, товарищи!», сказал: «Ну, как я?». Несмотря на то, что была команда «Смирно», полк грохнул от смеха. - Подать сюда младшего лейтенанта Шувалова!» - потребовал генерал. - Лейтенанта Шувалова, - подсказал начальник штаба.

- Бывшего «лейтенанта». Офицеры, нарушив команду «смирно», бросились к генералу и стали подкидывать его вверх, не переставая хохотать. Такого весёлого праздника, в гарнизоне, ещё никогда не было!

         Через месяц, на этом же месте, опять выстроили полк. Начальник штаба зачитывал приказ Главкома ВВС о присвоении офицеру Шувалову воинского звания «старший лейтенант», а генерал Потапов, улыбаясь, пожимал ему руку, вручая новые погоны с шестью звёздочками.