Кармен и Хозе

       Жорка хотя и выпивал иногда, семьянином слыл порядочным: всю зарплату отдавал жене, на других баб – не заглядывался, и домой, после работы, приходил вовремя. В отличие от жены – женщины вздорной и самовлюблённой,  был человеком мягким и уступчивым. О том, что возможна и другая жизнь, наполненная любовью и страстью, он не задумывался: как вол тянул семейное ярмо и считал, что так оно и должно быть, что так устроена жизнь, что это и есть то самое счастье, к которому стремятся мужики. Он и в этот раз ничего не сказал жене, хотя и понял, что она отправляется в Крым не для того, чтобы подлечиться, а для того, чтобы развлечься.

  Проводив жену, Жорка, с подавленными чувствами зашёл в магазин и купил бутылку вина, надеясь  приглушить им свою боль. Но в груди так жгло, что он, усомнившись в целительных свойствах этого напитка, прикупил ещё и водки. Такой состав алкоголя, - решил он, - уж точно подействует!

Придя домой, Жорка достал из буфета гранёный стакан и наполнил его вином. Но не успел он выпить, как постучали в дверь. Кто бы это? Гостей – не приглашал, да и не до них сейчас. Возможно цыгане? Он слышал, что в посёлке разместился  какой-то цыганский табор. Поставив вино на стол, он вышёл в тамбур, чтоб открыть дверь. У порога стояла молодая цыганка.

- Тебе чего надо? – с неприязнью спросил Жорка.

- Не злись, красавчик: это – не твоё. Я же по глазам вижу, что ты – добрый человек. Дай лучше воды попить.

- Воды, так  воды. Проходи.

 Жорка взял кружку и открыл кран, чтоб наполнить её водой. Вода – не потекла. Он виновато пожал плечами и показал на стакан с вином: если хочешь – пей это. «Гостья», не жеманясь, сверкнула чёрными глазами и стоя выпила вино, озарив пространство волшебной улыбкой.

- Тебя как зовут? - спросил Жорка уже мягче, доставая из буфета ещё один  стакан.

- Кармен.

- А тебя?

- Если ты Кармен, то я – Хозе, - не зная для чего, соврал он.

 Проснувшись утром, Жорка ничего не помнил. Всплывали лишь  отдельные  эпизоды: пили стоя, пили сидя и, даже, пили лёжа. Единственное, что  хорошо и чётко запечатлелось в памяти, это – красивые глаза Кармен.  Остальное – в тумане. Откуда-то взялись шампанское, шоколад и торт на столе. Кошелёк с деньгами – пропал, а на кровати – валялись женские трусики.

Зазвенел звонок. Жорка, шатаясь, добрёл до двери и глянул в смотровой глазок. У порога стояла Кармен.

- Красавчик, дай ещё воды попить, - попросила она улыбаясь.

- Пей, сколько хочешь - ответил Жорка с облегчением.

- А это тебе за воду, - сказала Кармен, подавая бутылку вина. Подлечись, но не пей больше так много. У нас даже в таборе постольку не пьют.

- Ты когда ушла?

- Сразу, как ты уснул. Ушла, чтоб засветиться у своих.

- Я не обидел тебя вчера?

- Нет, но ты мог меня съесть. Ты так жадно меня всю целовал, что я даже подумала: не людоед ли ты? - сказала она и рассмеялась.

- А у тебя красивое колечко, - похвалила Кармен.

- «Твоё»  –  лучше, - ответил «Хозе», лаская её плоть.

         - Дай поносить за то, что «моим» пользуешься.

- Я куплю тебе другое кольцо, лучшее.

- Мне не надо лучшего:  я хочу это!

- Это – не могу: оно – не моё.

- Если не дашь, я скажу жене, что ты меня насиловал и принудил к сексу. Жорка растерялся: шутит цыганка, или правду говорит?  Если Нюрка узнает, чем он занимался в её отсутствие, ему конец: убьёт и потроха разбросает!

Кармен больше не улыбалась. Поблекли и её глаза. Она, молча, одела трусики и, не простившись, ушла.

 То, что надо готовиться к защите – Жорка понимал, а как – не знал, потому что в такой ситуации оказался впервые. Пришлось просить помощи у соседа, менявшего баб, как перчатки.

- Помоги, друг, выпутаться.., - взмолился «Ловелас», сознавшись в содеянном.

- Нашёл, от чего расстраиваться. Ты, что, женщин не знаешь? Они так устроены, что во всём сомневаются. Если  хочешь реабилитироваться – расскажи  жене правду, и она – не поверит, а будешь врать – заподозрит в измене.

 Через два дня возвратилась Нюрка. - Ну, как ты тут без меня? - спросила она, как только сошла с поезда.  - Хорошо, - ответил Жорка растерянно. - Ясно. Выкладывай, что случилось. - Да ничего, - ответил он, посмотрев на кольцо. - А на кольцо чего смотришь? 

- Цыганке одной понравилось. Просила отдать. Если не отдашь, - говорит, - скажу жене, что ты меня…  насиловал.

- Ну и тварь же: на кольцо моё позарилась, сука. Где эта гадюка? Я ей глаза выколю! Молодец, что не отдал: хоть раз мужиком оказался! Я тебя за это поцелую… когда-нибудь.

Утром следующего дня в квартиру позвонили. Вышла Нюрка. Увидев на пороге цыганку, прошипела: «За кольцом, паскудя, пришла?» и  чесанула её шваброй. Кармен не успела опомниться, как Нюрка вцепилась ей в волосы. Подбежавший Жорка стал их разнимать. Затолкав жену в дом, он, не зная, что сказать, молча, довёл Кармен до калитки и «врос» в землю. Девушка тоже  молчала, и только у калитки с сочувствием промолвила: «И ты живёшь с этой падалью?». Она расстегнула блузку, вынула из-за пазухи какой-то свёрток и бросила к ногам Жорки. - Я – не воровка, - сказала она. Я, просто, старалась спасти твои деньги, которые ты, в тот вечер, хотел все пропить. Мне жаль тебя. А ещё больше жаль, что ты – не Хозе. Кармен отвернулась, гордо вскинула голову и, не оглядываясь, быстро пошла по улице, унося с собою вспыхнувшую страсть и не до конца распустившуюся любовь. Жорка смотрел на удалявшуюся женщину и глотал комки в горле.  Развернув узелок, он обнаружил в нём свой кошелёк. Денег было достаточно, чтобы купить приличноё золотое кольцо. Платком, всё ещё пахнущим таинственной девушкой, он протёр глаза и, не заходя в дом, отправился к ювелирам за покупкой.

Домой Жорка возвратился только к вечеру. - Где тебя черти носят? - набросилась на него жена. Вместо ответа, он снял с пальца  свадебное кольцо и положил на стол. - Забери его: оно мне – в тягость! А будешь орать на меня – прибью. Таким его, Нюрка, ещё никогда не видела.

На следующий день Жорка подал документы на развод и начал разыскивать Кармен. Придя на место стоянки табора, он, с горечью, увидел пустую лужайку, на которой кое-где ещё теплились признаки человеческой жизни: потухшие костры, пучки сена и лошадиные  испражнения. Табор ушёл. Исчезла и Кармен.  Любовь же, которая пришла так внезапно – осталась.