- Об этом женихе – забудь, - сказал Колосов. Выйдешь за того, кто нам нужен. 

        - И кто же нам нужен? 

        - Молодой, талантливый инженер-конструктор. 

        - Что о нём известно? - спросила Грета. 

        - Холост, не пьёт, обожает театр. Кино – не любит, рыбалку – терпеть не может, беспартийный. В партию не приняли из-за брата, который проживает за границей. Я с ним встречался недавно и привёз от него письмо, - сказал Колосов, больно ущипнув Грету за сиську. 

         - А как бок? - спросила медсестра, вспомнив, зачем пришла. 

         - Да никак. Обычные синяки, спровоцированные специально поставленными банками. 

        Через два дня, после углублённого обследования, «Михаэл Строгов» был выписан из больницы, как не нуждающийся в дальнейшем лечении.

         Отдаваясь всецело науке, Нечаев избегал женщин, хотя и восхищался ими. С теми, которые окружали его в реальном мире, вёл себя сдержано, но любил и обожал тех, которые были созданы его воображением и талантом великих авторов. У кассы оперного театра, как всегда, была очередь. За спиной Нечаева стояла красивая блондинка, с голубыми глазами и сверлящим взглядом. Павел чувствовал её близость. Ощущая тёплое дыхание незнакомой женщины, он ещё раз вспомнил Ангелину, с которой жил по-соседству, будучи ещё студентом: она училась тогда в медицинском, а он – в машиностроительном институте. Несмотря на то, что жили в разных комнатах, отношение между ними было самым близким: они вместе увлекались театром, посещали музеи, ходили в кино. Между ними было всё, кроме… физической близости. Ангелина нравилась Павлу и, как ему тогда казалось, это было взаимно. А однажды (это случилось перед самой защитой дипломного проекта) они пришли с кино и сели пить чай. Пили чай и говорили «ни о чём». Вдруг ни с того ни с сего Павел сказал ей ласково: - Ангелочка, выходи за меня замуж. Ангелина поперхнулась и обожглась кипятком. - Ты что, вздурил? Какой с тебя жених? - ответила она серьёзно и пошла на кухню, мыть посуду. Пока она её мыла, Павел собрал вещи и ушёл. Больше они не встречались. Ангелина, соблюдая традицию, ещё долго ходила в кинотеатр, но знакомое и дорогое место, справа – пустовало. Нечаев возненавидел кино, потому что оно всегда напоминало ему о том злополучном вечере. Окончив институт, он весь ушёл в науку, и чувствовал себя уютно, лишь в кругу учёных и изобретателей.

        - Вам, товарищ, какое место? - спросил кассир, заметив отрешённость на лице меломана. Со стороны было видно, что он витает в облаках. 

         - Уважьте, пожалуй, в пятом ряду, ближе к центру, - ответил Павел, очнувшись. В окошко подали билет. Грета через плечо увидела: 5 ряд, 15 место. Получив билет, Нечаев отошёл в сторону, уступив место даме. - Мне 5 ряд, 16 место, - попросила Грета. - Это место уже продано, - ответил кассир. Если вас устроит, могу предложить 14 место. Оно, почти – рядом. - Давайте, какое есть, - согласилась дама.

         В этот раз в театре шла опера Бизе «Кармен». Погасли огни, и зал наполнился чарующими звуками увертюры. В течение первого действия, Грета ни разу не взглянула на Нечаева, хотя ей и хотелось разглядеть его получше. Павел тоже не смотрел в её сторону, потому что проявлять любопытство к незнакомой особе, считал неприличным. Во время антракта, Грета попросила у Нечаева программку, подарив ему такой взгляд, перед которым даже огни в зале поблекли. В нём что-то проснулось. Он давно уже не испытывал такого всплеска чувств. Волшебные звуки «Кармен», смешавшись с отголосками собственного сердца, сделали своё дело: Павел снова почувствовал, что мир ПРЕКРАСЕН, что, кроме работы, есть ещё ЛЮБОВЬ, СТРАСТЬ и ЖЕНЩИНЫ.

         На следующий день, проснувшись, инженер Нечаев впервые не вспомнил Ангелину, а подумал о незнакомке, которую видел в театре. На работу он, обычно, ездил в трамвае. Ему нравилось стоять у двери и смотреть, как пролетают столбы, дома, деревья. Проезжая мимо больницы, он снова вспоминал Ангелину… Где она сейчас? Улица в этом месте была зауженной, и плохо просматривалась. Неожиданный удар в спину, и Павел, не успевший вцепиться за поручни, вылетел из трамвая. Ударившись головой об забор, он сразу потерял сознание. Расчёт был точным. Колосов, столкнувший инженера, тут же выпрыгнул из вагона и скрылся за поворотом улицы. Трамвай остановили, но никто не бросился в погоню за «хулиганом». Обступив неподвижное тело, люди, лишь, громко возмущались. Пострадавшего на носилках отнесли в больницу, и, уже там, привели в чувства. После очистки раны и наложения небольшого шва, Нечаева поместили в ту же палату, в которой днями раньше лежал Михаэл Строгов. 

         Прошло три дня. - У вас есть жена? - спросила Грета, делая перевязку. - Не собираетесь ли вы за меня замуж выйти? - вопросом на вопрос ответил Павел, узнав в медсестре незнакомку, которую видел в театре. - А почему бы и нет? Мужчина вы – представительный: мне всегда такие нравились. Но я не об этом. Всех больных кто-то навещает, а вас – никто. 

         В воскресенье, прихватив лакомства и небольшой букетик цветов, Грета пришла в больницу не как медсестра, а как обычный посетитель. Вместо белого халата, на ней было красивое, голубое платье, а вместо лекарств – от неё пахло хорошими духами. В отличие от больных, которые, в ожидании гостей, нудно топтались в коридоре, Нечаев с закрытыми глазами лежал на кровати, повернувшись лицом к стене, и думал о происшествии. Грета тихо, как кошка, подошла к больному и, также тихо, присела на край постели. Почуяв запах духов, Павел вспомнил «Кармен» и, повернувшись, открыл глаза.

         - Вы? - спросил он, удивившись.

         - Может и я. Всё зависит от того, кого вы хотели увидеть. - Вас, - ответил Павел. Грета наклонилась и поцеловала его в щёку. Нечаев хотел подняться с кровати, но «гостья» запротестовала: - Ни в коем случае! У вас – сотрясение мозга. Ешьте, лучше, фрукты. Она подвинула поближе пакет, чтоб он не напрягался, и вышла с палаты. Возвратившись обратно, Грета в одной руке держала бритву с помазком, а в другой – небольшой чайник с горячей водой. Намылив лицо, она осторожно стала сбривать, появившуюся на лице, щетину и, как принято в таких случаях, рассказывать о городских небылицах. Павел не сопротивлялся. Он покорно подставлял покалеченную голову и смущённо улыбался. Очистив лицо от мыла, Грета приложила к нему влажное полотенце, что вызвало прилив бодрости и блаженства. 

         - Знаете, чего я больше всего хочу? - сказал Павел, млея от счастья. 

         - Скажите. 

         - Хочу пригласить вас в оперный театр и, сидя в пятом ряду… 

         - На пятнадцатом месте, - перебила его Грета. 

         - Наслаждаться музыкой великого Бизе. 

         - Я вас тоже узнала! - улыбнулась она. Выздоравливайте, а там – посмотрим. Может, я и соглашусь! Она ещё раз поцеловала его в щёку и, простившись, ушла. До ночного дежурства времени оставалось мало, а домашних дел накопилось – невпроворот. 

         Вечером, после ужина, когда больные приняли все, назначенные врачом, лекарства и разбрелись по палатам, Грета навестила Нечаева. Увидев, что тот сидит на кровати, по-калмыкски поджав ноги, не на шутку рассердилась. - Больной, почему нарушаете режим? Вам запрещено подниматься! - Я больше не буду, - с детской наивностью пообещал Павел и лёг в постель. Медсестру кто-то окликнул, и она ушла. Днём она была любезней, - вспомнил Нечаев. Так мне и надо! Что взял, то и съел. Позже, когда все улеглись спать, Грета снова явилась в палату. - Ну, как ты себя чувствуешь? - спросила она, в этот раз, ласково, перейдя на «ты». - Нормально, - ответил Павел. Посиди со мной, если можешь, - попросил он. Мне, даже, имя твоё не известно… - Ольгой меня зовут, - улыбнулась Грета. А тебя – Павел. Я уже знаю. 

         - Ты была замужем? 

         - А я, может, и сейчас замужем, - ответила она, продолжая улыбаться. 

         - Не верю.

         - Почему?

         - Если бы была замужем, сегодня днём ко мне не пришла бы.

         - Логично. Я, действительно, не замужем, хотя уже баба. Так получилось. Противно вспомнить. Грета перестала улыбаться и, с неподдельной грустью, посмотрела на Нечаева. - Ну, ладно. Хватит о плохом, - сказала она и собралась уходить. - Погоди, побудь ещё немного, - попросил Павел. А, разве, после того случая, не было предложений?

         - Кому мы нужны такие? Вам – девочек подавай.          - Зря ты так.

         - Не зря. Ты же – первый откажешься.

         - А вот и не откажусь!

         - Тогда пошли в ЗАГС.

         - Помоги жениху подняться, - пошутил Павел.

         - Для этого необходимо разрешение врача.

         - Значит, свадьба откладывается. - Откладывается, или отменяется? - спросила Грета. 

        - Переносится на лучшее время, - ответил Павел и поцеловал руку, которую она всё время держала на его груди. Медсестра пожелала спокойной ночи, выключила свет и тихо вышла из палаты.

         Попав в больницу, инженер Нечаев первые два дня находился в бредовом состоянии и не мог сообщить в НИИ, где находится. А институт, между тем, лихорадило: не были внесены изменения в техническую документацию, была приостановлена разработка важных узлов двигателя, и, что больше всего беспокоило начальство, срывались сроки его испытания. Директор вызвал режимного инспектора. - Вы знаете, где сейчас находится Главный конструктор? - спросил он у него. - Нет. - Мне сообщили с больницы, что он находится там с тяжёлой травмой головы. Отправляйтесь туда и проведите расследование. Не нравится мне всё это, - огорчился Добров.

         - К больному Нечаеву доступ посетителей, пока, запрещён, - сказала инспектору дежурная медсестра Ольга. И, к тому же, он сейчас спит. Вы кто ему будете? - Сослуживец по работе. Пестиков – моя фамилия. Я могу поговорить с лечащим врачом? - Конечно, можете, но его сейчас нет, - соврала Грета. - А что случилось с Павлом Ивановичем? - Обычный несчастный случай: выпадение из трамвая в открытую дверь. Ничего страшного: скоро поправится и вернётся на работу. - Ну, если к нему нельзя, то передайте хоть гостинцы от товарищей, и скажите, что приходили с работы.

         Нечаев быстро поправлялся. Грета заботилась о нём, и часто после дежурства задерживалась в его палате. А однажды (это было в субботу, перед выходным днём), она пришла к нему очень грустная. 

         - Что случилось, Оля? - спросил он, встревоженный.

         - Врач сказал, что тебя завтра выпишут. Это значит, что больше некому будет носить цветы и передачу. Поиграла в семью, и – хватит... Завтра мы расстанемся. - Завтра расстанемся, чтоб послезавтра встретиться, - сказал Павел. Я буду ждать тебя перед началом спектакля у входа оперного театра. Сказав это, он обнял её и стал целовать: целовал долго, страстно, как никогда. 

        Несмотря на хорошие условия, созданные в больнице для больных, однокомнатная квартира, которую имел Нечаев на Крещатике, показалась раем: здесь не пахло лекарствами, здесь были телефон, книги и ванная, в которой всегда была горячая вода. Возвратившись домой, он, в первую очередь, решил привести её в порядок. Это сделать было не трудно, потому что кроме стола, кровати и маленького буфета – в ней ничего не было, а книги лежали на подоконнике и, просто, на полу. Себе он тоже в этот раз уделил больше внимания: почистил выходной костюм, купил новый галстук, посетил парикмахера и приобрёл склянку приличного одеколона, которым, по обыкновению, не пользовался. В буфете появились коньяк и шампанское. Наблюдая за всем этим, кое-кто поведал бы: «инженер влюбился». Другой сказал бы, что «он сошёл с ума». А мудрец, пояснил бы, что это – одно и то же! Когда Грета пришла в театр, Павел уже был там, и, волнуясь, перекладывал из руки в руку маленький букетик цветов, не зная, куда его деть. Встретившись, они поцеловались, как старые знакомые, и пошли в зал занимать свои места. Грета лучезарно улыбнулась, когда Павел усаживал её в пятом ряду на 14 место.

         - Опять здесь?

         - Так будет всегда, если захочешь.

         - Хочу, - ответила она, и прислонила голову к его щеке.

         После спектакля они долго гуляли по городу, а когда устали и проголодались, пошли к Нечаеву на квартиру. Грета на скорую руку приготовила ужин, который был хотя и скромным, но с коньяком и шампанским выглядел по-королевски. Павел, пребывая в райском состоянии духа, предложил: - Ольга, оставайся здесь. Будешь моей женою и хозяйкой семейного очага. Грета чуть-чуть задумалась, а потом медленно, по слогам ответила: - Я сог-лас-на-я. Они, хмельные, повалились на кровать и предались любовным утехам. 

         Через месяц Грета сменила фамилию и стала Ольгой Ивановной Нечаевой. На какое-то время к ней пришёл покой. Куда-то пропал Семён Колосов, более защищённой почувствовала она себя. Грета оказалась не только милой женой, но и великолепной хозяйкой. Она со вкусом меблировала квартиру, уделив особое внимание книжным полкам, чем вызвала искреннюю признательность супруга. Женщина начала сознавать, что жить нормальной человеческой жизнью лучше, чем торговать телом и совестью. Она увлеклась Нечаевым, и с отвращением вспоминала тот день, когда, после смерти родителей, пришла к госпоже Ларе, вдове русского генерала-белогвардейца, и попросила пристанища. Эта, ещё не старая дама, владея капиталом, приобрела на окраине Дрездена небольшое двухэтажное здание, которое приспособила под гостиницу. Вначале она и сама не предполагала, что её «детище» быстро превратится в публичный дом, с ностальгическим названием «Берёзки». Персонал, Лара, тоже подбирала, под стать названию гостиницы: из девушек, которые были так же изящны и стройны, как российские берёзки. Всю левую сторону первого этажа она занимала сама, а справа – располагался, хотя и небольшой, но уютный ресторан, с русской кухней и водкой. Но отличительной особенностью этой гостиницы был, всё-таки, второй этаж, где в отдельных номерах проживали молодые девушки, приносившие доход хозяйке, а половина комнат – сдавались в наём. Мадам Лара разработала целую систему приёмов, возбуждавших у клиентов повышенный интерес к этому заведению. Один из них – умение общаться с гостем на языке, который он не знает. Это, по её мнению, очень привлекает мужчин. Руководствуясь упомянутым постулатом, она категорически запретила всему персоналу разговаривать на родном языке. Девчонки же, боясь потерять работу, стали усердно изучать русский язык, и некоторые из них (такие, как Грета!) в этом здорово преуспели. Недостатка в клиентах не было. Частым гостем «Берёзок» был и Семён Колосов, обучавшийся тогда в разведшколе. Германия готовилась к войне и придавала огромное значение внешней разведке, без которой дорога на восток была бы бессмысленной. Когда потребовалось внедрить и законсервировать на территории СССР ещё одну агентурную точку, Колосов, отвечающий за эту операцию, воспользовался, услугами Греты, одинокой и красивой немки, хорошо говорившей по-русски. Согласившись работать на него, девушка, даже, не знала, с чем ей придётся столкнуться, а на вопрос – что надо делать, получила уклончивый ответ: «Ничего!». 

         Прошло полгода. Грета привыкла к Нечаеву, который относился к ней с любовью, и боялась того дня, когда всё это – может рухнуть. Приближалась осень. Нарушив былые правила, Павел, по выходным дням, брал удочку, и вместе с «Ольгой» отправлялся на рыбалку. Иногда они брали с собой бутылку крепкого вина и там, на берегу Днепра, в зарослях травы и кустарников, проводили своё счастливое время. Им было хорошо. Им было хорошо обоим, пока… 

         Колосов появился неожиданно, когда Грета выходила из дома. Как из под земли выскочил! Увидев резидента, она не на шутку испугалась. Это не Семён пришёл, а погибель моя, - мелькнуло в голове. - Вы завтра опять будете рыбачить? - спросил он, как ни в чём не бывало. - Как обычно, - еле выдавила из себя Грета. - Место для торга – идеальное. Попроси мужа предоставить нам образец металла, из которого изготавливают лопатки турбины. За ценой – не постоим. Заплатим столько, сколько скажет. Я буду за вами со стороны наблюдать и находиться в режиме подстраховки: если он сломается – поднимешь одну руку, а если нет, то две. Это будет, как SOS. Я сразу же прибуду на помощь. Грета, не зная, как поступить, молча слушала резидента, и проклинала дорогу, на которую ступила однажды. Колосов так же неожиданно исчез, как и появился.

         На следующий день, встав пораньше, Нечаевы стали собираться на рыбалку. Кроме спортивных принадлежностей и завтрака, Грета положила в рюкзак фляжку со спиртом и бутылку минеральной воды. На природе – пригодится! Город только начал просыпаться, когда они вышли на улицу. Изредка встречались прохожие и дворники с мётлами. Идя по улице, Павел любовался панорамой рассвета и сожалел, что не сможет это увидеть на Днепре, куда долго добираться, и солнце успеет подняться, унося с собой прелесть раннего утра. Добравшись до места, ставшего уже родным, и раздевшись до плавок, Нечаевы решили отзавтракать. Разложив на маленькой скатёрке бутерброды и налив стаканы, «Ольга» сказала: - Давай выпьем… - Я не хочу пить, - отказался Павел.

         - Давай выпьем за нашего… ребёнка.

         - За какого ещё ребёнка?

         - За того, который скоро появится на свет, - пояснила Грета, опустив глаза.

         - Ты, что, беременная? Почему до сих пор молчала?

         - Боялась.

         - Чего?

         - Не знала, как ты к этому отнесёшься. Павел взял стакан и, не чокаясь, выпил. - А отнесусь я к этому так: он обнял жену и стал целовать. Целовал до тех пор, пока не начал задыхаться. Выразить благодарность женщине, сделавшей его счастливым, другим способом он, просто, не мог. Грета же, на ласки не реагировала, и была в смятении, зная, что где-то поблизости находится Колосов и решает их судьбу. - Почему молчишь? - спросил у неё Павел. Ты не рада ребёнку? - Я и ребёнку рада, и не против того, чтобы стать матерью. Дело – в другом. Грета положила голову ему на плечо и заплакала. - Ничего не понимаю. Объясни же, наконец!? Вместо ответа, она только сильнее разрыдалась. - Если сознаюсь, ты меня возненавидишь, а я это – не перенесу. - Чертовщина какая-то: недавно всё было нормально и, вдруг, загадки. Ты, что, меня разыгрываешь? - спросил Павел, но, увидев крупные слёзы на её лице, понял, что она не шутит. Что тебя мучает, Ольга? - Не знаю, как начать. Налей, пожалуйста: мне надо выпить. Павел подал ей недопитый стакан и приготовился слушать. Грета, не став пить, начала исповедоваться, глядя в пространство обезумевшими глазами. - Два года назад, - выдавила она с трудом первые слова, - когда я испытывала финансовые трудности, один человек дал мне в займы большую сумму денег. На эти деньги я жила и училась. Недавно он объявился и напомнил о долге. - Только и всего? - вздохнул Павел с облегчением. Отдадим мы ему эти проклятые деньги, и пусть катится к чёрту! - Он не берёт деньги, а требует, вместо них… Нечаев насторожился. - Где этот мерзавец? Я ему голову проломлю! - Он требует вместо них… образец металла, из которого изготавливаются лопатки турбины твоего двигателя. Нечаев сразу протрезвел. - Ты, что, со шпионами связалась? - Он ещё сказал, что если ты это не сделаешь, передаст в НКВД письмо от брата, где тот благодарит тебя за предоставление какой-то услуги. - Это уже слишком: подтасовка фактов и шантаж! Где сейчас этот тип? - строго спросил Нечаев. - Не знаю. Он сам меня находит. - Идём. - Куда? - насторожилась Грета. - Куда же ещё? В институт! - решительно ответил Павел и развёл руки. Я обязан, согласно Инструкции, доложить об этом Пестикову: пусть режимный отдел шпионами занимается. Возмущаясь, он размахивал руками и непривычно ругался. Колосов, увидев из-за кустов две поднятые руки и, не разобравшись в них, начал действовать. Сев в автомашину, которая была припрятана здесь же, за роскошным деревом, выехал на просеку, где была дорога. Торги не получились, - огорчился он, а это значит, что конструктора придётся ликвидировать. Взревел двигатель, и легковушка на бешеной скорости помчалась в сторону Нечаевской стоянки. Услышав шум мотора, Павел выбежал на дорогу, чтоб воспользоваться появившимся транспортом. Заметив клеточки на борту, он, обрадовавшись, поднял руку, но водитель, вместо того, чтоб остановиться, направил машину на него. В последнее мгновение Павел представил жену, с крохотным ребёночком у груди, и от смертельного удара отлетел в сторону. Случайно оказавшийся там охотник, попытался остановить преступника, и инстинктивно выстрелил ему вдогонку. Произошло непредвиденное: машина вильнула и, врезавшись на повороте в дерево, загорелась. Грета ничего не соображала. Присев возле мужа, тихо всхлипывала. Охотник, в это время, всеми доступными средствами, тушил пожар, не давая ему распространяться на соседние участки леса. Когда опасность возгорания была ликвидирована, он сказал, подойдя к Грете: - Потерпите ещё немного, а я постараюсь вызвать милицию и скорую. Через час, перепуганную до смерти женщину доставили в больницу, а труп сбитого автомобилем человека – в морг. В кузове сгоревшей легковушки оперативники обнаружили пистолет, как потом выяснилось, пропавший в одной из воинских частей, и сильно обгоревший труп мужчины, опознать которого было невозможно. Больше ничего найти не удалось, потому что всё, что могло гореть – сгорело. Было установлено, что найденная в лесу машина, принадлежала Киевскому городскому автопарку, которая накануне пропала вместе с водителем и находилась в розыске. В том, что в сгоревшей машине был не таксист, а кто-то другой – сомнений не было. Но кто был там? Следы исчезли. 

         Капитан Лезнов сообщая о происшествии в НИИ, попросил дать справку о погибшем. Ответ, который он получил, был настораживающим. Инспектор по режиму сообщил, что 

«Павел Иванович Нечаев – крупный инженер-конструктор, работавший на потребности Оборонного ведомства. В мае этого года, при непонятных обстоятельствах, был сброшен с движущегося трамвая, в результате чего находился на излечении в Центральной городской больнице. Тот случай и, трагедия происшедшая сейчас, наводят на мысль, что это не случайность, а спланированная акция. Мы лишились крупного специалиста и потеряли хорошего товарища» - говорилось в письме.

В качестве свидетеля был опрошен охотник, оказавшийся на месте происшествия. - Вам не кажется, что использование огнестрельного оружия в данной ситуации было превышением ваших прав? - задал вопрос капитан Лезнов.

         - Нет, не кажется. Я не знаю, кто был в машине, но уверен, что там был преступник, и использовал единственную возможность для его задержания. К тому же, мой выстрел имел чисто психологическое воздействие и не мог нанести ему телесные повреждения: в этом легко убедиться, если провести баллистическую экспертизу. - Где находилась женщина в момент наезда? - спросил Лезнов. - Её там не было. Она появилась позже. - Что делал мужчина на дороге?

         - Подняв руку, пытался остановить транспорт.

         - А как вёл себя водитель?

         - С позиции нормального человека, вёл себя странно. Его действия ничем нельзя оправдать. Если предположить, что отказали тормоза, то зачем понадобилось так разгонять машину? К тому же, на этом участке дороги имелась возможность объезда, даже при такой скорости, но водитель этим не воспользовался: машина шла ровно, и, только перед самым столкновением, вильнула в сторону стоявшего человека.

         - Кем вы работаете? - задал Лезнов последний вопрос.

        - На пенсии я. А в прошлом – сотрудник уголовного розыска. Капитан, улыбнувшись, пожал ему руку. 

        В больнице Грету обследовали, и ничего, кроме стресса, не обнаружив, отпустили. Подъезжая к лечебному учреждению, следователь увидел выходившую на улицу «Ольгу». - С вами всё в порядке? - спросил он. Садитесь в машину: мы отвезём вас домой. Чуть спустя, учитывая её душевное состояние, спросил, как можно деликатней: - Вы можете, что-нибудь сообщить о происшествии? - Абсолютно ничего. Всё произошло неожиданно и быстро, что я, даже, не успела опомниться. Началось с того, что «меня стошнило», и мы решили возвратиться в город. Обычно мы это проделывали пешком, а тут – зашумела машина. Муж, желая воспользоваться транспортом, побежал на перехват. Дальше же всё было, как в кино: глухой удар, выстрел и пожар. И всё это – сразу. 

        В том, что убийство Нечаева было преднамеренным, Лезнов не сомневался. Об этом свидетельствовал и пистолет, найденный в автомашине: при других обстоятельствах, преступник, наверное, воспользовался бы им. Кому это было надо? Исполнитель – сгорел, а с ним – и тайна убийства. Разыскивая виновных, следователь побывал в больнице, где Павел Иванович лежал с травмой головы. Говорливая санитарка сразу рассказала, что до замужества у Ольги был роман с врачом-наркологом, но это – в прошлом. Сейчас же этот врач живёт с другой женщиной и, кажется, счастлив. Если счастлив, значит – не соперник, и убивать инженера – ему незачем, - сделал вывод Лезнов и пожалел о потерянном времени. 

        Грета не знала, кто сгорел в автомашине, но допускала, что это мог быть и Колосов. Похоронив мужа, она закрылась в своей квартире и, ни с кем не общаясь, просидела в одиночестве двое суток, думая, как жить дальше. На третий день уволилась с работы и, прямо с больницы, отправилась на вокзал. - Мне один билет, - обратилась она в кассовое окошко.

         - Куда? - спросила девушка-кассирша. 

         - А куда идёт первый поезд?

         - На Полтаву.

         - Тогда, один билет до Полтавы. Так, Грета, оказалась в городе, в котором раньше не была, и куда, при других обстоятельствах, возможно и не попала бы. Прямо с вокзала она направилась в больницу, чтоб устроиться на работу. Там, судя по объявлению, требовались медицинские сёстры. - А где вы собираетесь жить? - спросила у «Ольги» заведующая, рассматривая документы. - Пока в гостинице, а потом – найду что-нибудь. - Как, простите, ваша фамилия? - переспросила заведующая.

         - Нечаева.

         - А мужа вашего как звали?

         - Павел. Павел Иванович Нечаев, - ответила «Ольга», не понимая, к чему этот вопрос. Заведующая сменилась в лице. - Можете пожить пока у меня, - сказала она подавленным голосом, - а там, видно будет. Квартира – большая, а я – одна: разместимся как-нибудь. Зовут меня – Ангелиной…

         После окончания института, Ангелина была направлена на работу в Полтаву, где за короткий срок прошла путь от участкового врача, до заведующей профильной больницей. Если служебная карьера у неё сложилась удачно, то в семейном плане – жизнь не удалась. Кроме Павла, больше никто не предлагал ей выйти замуж. Ангелине казалось, что, обидев любимого человека, она навлекла на себя какую-то чёрную силу, которая всегда преследует её, и становится на пути, как только она начинает соприкасаться с мужчинами. С точки зрения науки – это абсурд, а с позиции бытия – аксиома, не требующая доказательства.

         Поселившись у Ангелины на время, Грета не спешила менять квартиру. Её и хозяйка не торопила, и ребёнок стал напоминать о себе: «Не срывайся, мама, - выстукивал он по животику, - нам и здесь хорошо!» А потом он и сам появился на свет, и назвали его – Наташей. Две женщины с любовью ухаживали за малышкой и радовались, что они теперь – не одни на свете.

         Прошло два года, как горняки вытащили Николая Василевского из шахты, где он, под обломками породы, пролежал четверо суток. Без признаков жизни его доставили тогда в больницу и еле-еле привели в чувства. В течение трёх месяцев врачи боролись за его здоровье, но зрение так и не смогли восстановить. Николай полностью ослеп. Для него, в общем-то, здорового и молодого парня, настали нелёгкие дни. Возвратившись домой, он не знал, как жить. Если пенсии, назначенной по инвалидности, хватало на пропитание, то в бытовом плане – Николай чувствовал себя потерянным человеком. И, если б не Оксана – соседка, то он бы, наверное, погиб. Она готовила ему еду, стирала, убиралась в доме, а со временем и сама перешла к нему жить. От сестры, по-прежнему, не было вестей. Николай стал её разыскивать. Запросил Луганскую горсправку, Луганский горотдел милиции, и отовсюду получил одинаковый ответ: «Гражданка Василевская Ольга Ивановна в г. Луганске не проживает». Куда ещё обращаться? Следы исчезли.

         В сельском Совете, куда Николай пришёл за нужной справкой, женщина-секретарша по «секрету» сообщила, что Ольгу разыскивает какое-то НИИ. Узнав адрес этого таинственного учреждения, Николай Иванович, обратившись туда, настоятельно попросил сообщить что-нибудь о пропавшей сестре. Ответ пришёл быстро. Инспектор по режиму Пестиков информировал, что «Ольга Ивановна Нечаева (бывшая Василевская) в настоящее время проживает в Полтаве, по адресу…» Радости не было предела! В этот же день, Николай и Оксана, с чувством обретённого счастья, отправились в Полтаву. Чтобы быстрее встре